Скай

Этот мир был похож на магнитную бурю. Когда стрелки зашкаливает, и они колют друг друга своими остриями. Компас, показывающий одновременно на все стороны света. И непонятно, какая из них реальна - скорее всего, реальны все, но в разных плоскостях. Хрупкие грани мира рвались и прогибались изнутри, но существовало то, что не давало им взорваться, то, что удерживало от полного уничтожения внутренних связей, то, что раз в тридцать лет соединяло стрелки взбесившегося компаса в одну цель: Скала Бурь. Место, которого надо бояться, потому что исходящее оттуда Зло было неподвластно пониманию и полному уничтожению. Древнее заклятье, о силу которого разбивали свою мощь многие - колдуны людей, шаманы мороков, хранители каменного народа. Согласно Договору, раз в тридцать лет Скала Бурь открывала свои "глаза" и смотрела на мир, принося холод, мрак и вечный покой тем, кто решался встретить ее взгляд. А потом из-за стен выходил Темный Создатель и вел за собой детей Мрака, и все, что встречалось на их пути, было обречено либо раствориться в них, либо стать пылью под ногами этого войска. И остановить его мог только Разрушающий Светом, принявший на себя жребий погибнуть и принять на себя весь взгляд Тьмы, предназначенный Миру. Единственное, что могло объединить вечно враждующие народы, - противостояние, и каждый из них знал, какую цену придется платить. Раз в тридцать лет собирались они, для того чтобы...
Холодно. Скай коснулся влажной стены. Камень. Такой же камень холодил ноги, но был значительно более скользким. Когда Ская толкнули в эту камеру, он едва не упал, оскользнувшись на липких лишайниках. От позорного падения спасли только выучка да врожденная привычка доверять камню. А сейчас он стоял и слушал. Нет, это, конечно, всего лишь замок, а не многомильные галереи родных скал - их он мог слушать часами, но даже эти жалкие с точки зрения Ская обломки могли ему рассказать... Но почему-то молчали. Он недоуменно провел ладонями по стене, пытаясь выслушать хотя бы звук рождения камня, но напрасно: это были мертвые камни. И вот тут он понял, что можно сойти с ума. Он был окружен Мертвым камнем, а значит, смерть уже почти догнала его. Он вскрикнул...
- Жребий был честный, - по костистому лицу колдуна невозможно было понять, говорит ли он правду или просто исполняет свой долг.
- Жребий был честный, - подал голос шаман, и непонятно было, его это голос или обереги окружили своего хозяина призрачным сиянием звука.
- Честный, - глаза Хранителя, похожие на сложно ограненные диаманты, встретились с топазами владыки Южного хребта. - Наш.
Рука владыки привычно потянулась к мечу, словно забыв о договоре перемирия. Дружный лязг еще четырнадцати клинков напомнил ему, где он находится, и вынужденная улыбка согласия растянула яркие твердые губы, полускрытые короткой рыжей бородой.
- Мы принимаем Жребий согласно договору и для защиты мира, - ритуальная фраза. И тяжелый клинок, в полете проходящий сквозь огни, накрывающие место сбора плотным радужным покровом.
- А-а-а-а-а-а-а-а-а-а!
Крики радости и отчаяния слились за призрачной светящейся пеленой. Кто-то узнал оружие своего государя и понял случившееся, кто-то радовался тому, что Жребий на этот раз обошел его род. Хотя за полуторотысячную историю договора не было случая усомниться в справедливости кругового выбора. Кончилось время ожидания и раздумья, настало время действия. Следующий шаг должна была сделать Тьма.
Скай очнулся от шума воды и легкого, но настойчивого покалывания кожи. Не открывая глаз, привычно потянулся во вне и понял, что лежит он на огромной глыбе камня мха, такой древней, что было почти невозможно услышать звук ее начала. Живительная энергия обняла его со спины и теперь вливала силу в измученное тело сына каменного народа. Он шевельнул плечами, освобождаясь от настойчивой хватки камня, и открыл глаза. На ограненных плоскостях его изумрудов замелькали блики. Мириады повисших в воздухе пещеры огоньков радостно вспыхнули при его пробуждении. Скай огляделся. Грот, несомненно, живой. Очертания окружающей обстановки размыты и перерезаны пластами голубоватого тумана. Камень, на котором он лежал, занимал едва ли не половину всего пространства. Одежды на Скае не было, впрочем, никакого холода или неудобства он не чувствовал. Волновало его сейчас совсем другое: где он? Скай прекрасно помнил, как его и еще четырех претендентов подвели к кромке выбора, как он сделал шаг (немного позже остальных, потому что сердце кольнула острая игла предчувствия), как он оказался один на продуваемой всеми ветрами равнине, перед воротами незнакомого замка. Вышедшие стражи, лица которых скрывали маски, провели его в подземелье, и это было понятно - любой оказавшийся на чужой территории был врагом. Он помнил темноту камеры и острое, болезненное понимание того, что камень мертв, и пришедшую за этим боль... Но дальше простиралась пустота. Как он оказался здесь, кто снял его одежду и где, Творец побери! его оружие - на все эти вопросы он ответа не знал. А ведь первое, чем всегда гордились мастера камня, было знание, и возможность его извлечь при любой ситуации. Хорошо. Скай собрался, чтобы задавать вопросы и отвечать на них...
Начал он с повторения основных вопросов понимания мира.
Что у меня под ногами? Ибо у каждой скалы есть основа.
Скай осторожно сполз с плиты, на которой все еще лежал. Камень нехотя отпустил своего подопечного. В ноги мягко ткнулся песок. Песок? Скай нагнулся к мелкому крошеву, покрывающему пол. Еще не очень веря, зачерпнул его и поднес к глазам. Меч разрушитель, это был жемчуг! Настоящий, выращенный слепыми червями подземных источников. Все дно грота покрывали несметные сокровища.
Что же вырастила твердь?
Следующий вопрос заставил его двинуться, предположительно, к ближней стене.
Камень. Самородные жилы, выходящие на поверхность. Топазы, черные топазы, такие как глаза его отца. После этого аметисты - большая щетка, на две его руки, а дальше все опять скрывалось в пластах тумана. Он, стараясь не спешить, пошел по стене грота. Большую часть камней он знал, остальные считал выдумкой или, по крайне мере, уже недоступными к добыче в чистом виде. Грот был уникален. Скай до того замечтался, что почти забыл, зачем он собственно здесь. Он говорил с камнями, он слушал их. Время перестало для него существовать.
- Скай!
Громкий чужой голос разорвал пелену наваждения.
Пласты дыма дрогнули и попытались обнять Ская невидимыми руками.
- Подойди сюда, Скай.
Туманный полумрак поддался, и Скай увидел недалеко от себя смутные очертания человеческой фигуры. Он шагнул навстречу - и туман окончательно разошелся, как разрезанный ножом.
Незнакомец был высок. Он не был похож на представителя ни одной из известных Скаю рас. Бронзовая кожа, отливающая металлом, скрывала движения мышц. Прозрачные, как бы покрытые отполированной пленкой глаза равнодушно глядели сквозь душу и сердце Ская.
- Ты пришел для того, чтобы стать смертью.
В его голосе звучало спокойное утверждение.
- Я не знаю, как сюда попал.
Скай огляделся вокруг. Искры уже собрались под потолком и освещали эту необычную сцену бледным свечением. Лицо незнакомца не выражало ничего.
- Я не знаю, кто ты и чего от меня хочешь. Где мое оружие и что происходит?
От этого существа веяло какой-то странной силой. Скай знал, как выглядят в нереальном пространстве магии всех рас известной земли. Но эта сила была ему незнакома, совсем.
"Металлический" человек приблизился к нему.
- Идем, пора выполнить Жребий.
Он взял Ская за плечо (рука оказалось неожиданно живой и горячей) и повел куда-то в глубь грота. Под дальней стеной было небольшое озерцо или пруд в форме полумесяца. Прозрачнейший водопад падал в него на правом роге. Но само озеро впечатления прозрачного не производило. Скаю на ум сразу пришло давнее определение: прозрачный металл. Да, несмотря на весело разбрызгивающий свои струи водопадик, гладь была неподвижна, как зеркало, но в отличие от зеркала ничегошеньки не отражала. Скай протянул руку - и тут же отдернул ее. От водоема веяло таким холодом, который он никогда не испытывал, и очень боялся, когда слушал в детстве сказки о вечно холодных мирах, скитающихся в небесной дали, доступной богам.
- Что это?! - он вскрикнул и отшатнулся от озера. И только крепкая рука спутника удержала Ская близко к опасному холоду.
- Это твоя жизнь. - Впервые за все время Скаю удалось расслышать хоть какое-то чувство в этом голосе - чувство горечи. - И смерть.
- Чья?
- Наша.
Скай вырвал плечо из крепких пальцев незнакомца и плюхнулся на камни.
- Я ничего не буду делать, я никуда не пойду, пока мне все не объяснят.
Есть у каменного народа одно замечательное свойство: переупрямить их могут разве что камни.
- Что ты хочешь услышать? - в голосе мелькнула ирония.
- Все, - выкрикнул Скай, и отдача этого странного воздуха крепко ударила ему в уши. - Все, что может мне объяснить происходящее.
- На тебя пал Жребий. Скала Бурь проснулась и требует...
То, что он выпал в жеребьевке, Скай и сам уже понял, и сейчас он услышал лишь подтверждение собственным предчувствиям.
- А что дальше?
- Дальше? - незнакомец присел перед Скаем и, уже не скрывая своего любопытства, заглянул ему в лицо. - Неужели тебе ничего не рассказали?
Скай отрицательно помотал головой.
- Странно, очень странно. Но хотя бы начальную легенду ты знаешь?
Скай молча кивнул, завороженный бликами, что скользили по глазам незнакомца.
- А сказания о Героях, что боролись с Тьмой? Полное собрание?
Скай помотал головой.
- Наполовину, я не успел...
- Неужели времена изменились настолько, что на Жребий посылают сыновей простолюдинов? Да еще и не знающих всей истории...
И вот тут Скай вспылил. Наплевать ему стало на всю загадочность его положения. Кровь полусотни благородных Владетелей Южного хребта ударила ему в виски.
- Я сын Горрета Иххо, всевластного повелителя Южной оконечности Гор. И как смеешь ты, который даже не назвался, бросать мне такие слова?! За них я, будь у меня оружие, немедленно бы вышиб твои железные мозги! Я сам пошел на Жребий, потому что...
Скай бросил пылающий яростью взгляд на незнакомца и понял, что зарвался. Тот смотрел на него совершенно отстраненно и даже с каким-то любопытством: так смотрят на доселе неведомое животное. Ни единого отблеска эмоций не отразилось в прозрачных глазах. Скай задохнулся и продолжил, уже не очень понимая, зачем он это делает.
- ...потому что мое владение оружием...
- Было блестящим по сравнению... а также магией... Ты младший сын в семье, так?
- Так, а откуда ты...
Скай уже полностью запутался в своих мыслях и сидел растерянный, не зная, чем еще удивит его странный незнакомец.
- Хм. Ты действительно многого не знаешь. Что ж, придется вспоминать всю историю, хотя рассказчик из меня никудышный. Пожалуй, сделаем так...

Иргин тоже был младшим в семье. Большой семье Властителя Полуночного леса. Он был из рода мороков. Преуспевал в магии, звенел оружием и ничего не ждал, кроме обычного титула соправителя. Но тут настало время Жребия. Конечно, в обычае не указывалось, какой сын должен принять на себя это бремя. Конечно же, все это подразумевало добровольца... Но когда отец пришел к нему, он все понял по его глазам, недаром учителя духа возлагали на него большие надежды. Впрочем, они не ошиблись. Иргин стал героем. Он принял Жребий и встал на пути Тьмы. Собственно о самой битве он говорить напрочь отказывался - взгляд его исчезал куда-то, и все, что можно было из него вытянуть, это "сам поймешь". Но Скай особо и не настаивал. Как сказал все тот же Иргин, для каждого Тьма выбирает свое оружие. Трудно предугадать, с каким она выйдет на тебя. Просто постарайся этого не бояться и будь уверен в своей победе...
После решающей битвы, когда войско Тьмы было рассеяно, а герой, как и положено, исчез вместе с Создателем, все вошло в свои берега. Жизнь двигалась по накатанной колее, но не для Иргина.
Он очнулся здесь, и единственным, что у него осталось, было ожидание. Он не испытывал ни холода, ни жажды, он стал воплощением приказа "ждать". Да, он прекрасно изучил этот грот. Нет, он никуда не может отсюда выйти. Нет, ему уже не интересно, что происходит вовне. Да, он должен подготовить Ская к его предназначению. Да, скорее всего, Скай станет похож на него. Нет, ему неизвестно, как он отсюда выйдет. Да, он тоже столкнулся с Хранителем, но никакой беседы с ним не вел, потому что это вообще не положено (не знаю, кем именно - спроси у Создателя). И вообще, образование Ская оставляет желать лучшего, раз он не знает таких простых вещей.
На этом разговор, собственно, закончился, и Иргин уставился в стену, видимо, отдыхая. Еще бы, Скай его понимал: когда у него самого было испытание одиночеством, он тоже долго не мог потом разговаривать, а тут не испытание, тут посерьезнее...
Мучительное ожидание затянулось. И Скай уже стал придремывать, убаюканный шорохом камней и плеском воды, как резкий рывок за плечо и голос Иргина вырвали его из забытья. Он немедленно оказался на ногах. Перед ним во всю стену раскинулось необъятное кристаллическое зеркало.
- Оно возьмет твою плоть и оденет тебя в тело духа. Иди!
Рука Иргина сильно толкнула его в спину. Скай вытянул перед собой руки и вошел в зеркало.

Прочь

Уходите скорей - этот дом покидает покой
Здесь начнется безумие темных оплавленных глаз
И прощаться не стоит, здесь вряд ли остался живой
Открывается дверь в никуда, этот путь не для вас...
Здесь тяжелые капли вина поползут по столу
Пальцы станут, как плети, схлестнувшись с мечом в небесах
И свернется клубочком в каком-нибудь темном углу
И закроет глаза, и уснет перепуганный страх
Пр.
Прочь, прочь от закрытой двери...
В ночь, в ночь, если кто-то верит...
В то, что силы тьмы выходят на свет...
Исчезай в тишине городов, не хватайся за меч
Перепутье проснется, как чистый мелованный лист
Не ищи ясность слов, не ищи непредсказанных встреч
Постарайся остаться с людьми, если хочешь быть чист
И глаза рассекает прозрачная складка зеркал
Сквозь перчатку ладони засветится чистая сталь
Неужели такого пути ты когда-то искал
Приходи лишь тогда, когда скажут, что ты опоздал
Пр.
Твоя гордость решила остаться - ну что ж, очень жаль
Этот путь - сумасшедшая сказка непрожитых дней
И накинет на плечи твои вековую печаль
Я тебе говорил, не солгав, что ты скажешь теперь
Но я вижу: в глазах просыпается темный огонь
Ты почувствовал привкус соленой от крови воды
Погляди - для тебя мы протянем безумья ладонь
И запомни: тебя назовут трубадуром беды...
Пр.